Расшифровка одного из сегментов моей ДНК выглядит так: "ГВС1: 16051G, 16092C, 16129C, 16183C, 16189C, 16263C, 16294T, 16362C". Это митохондриальная ДНК, которая передается по материнской линии. Похожая последовательность генов была обнаружена в останках древнего охотника на мамонтов из захоронения Маркина Гора в Воронежской области. Останкам моего "родственника" примерно 30 тыс. лет. И я, и он принадлежим к редкой сегодня в Евразии гаплогруппе U2. Еще недавно единственным способом разобраться в генеалогии своего рода был кропотливый анализ письменных источников, который позволял копнуть на глубину нескольких столетий. Сегодня нам предложен совершенно новый тип исторического источника — текст, записанный природой в наших генах.

Оборот американской компании Ancestry — больше $300 млн в год. Ее бизнес — создание генеалогических баз данных, программы для построения генеалогического древа, а также баз данных генетических профайлов и генетическое тестирование. Невероятное "углубление" персональных историй формирует один из самых необычных рынков XXI века. Истории городов, народов и стран давно изучены. Истории отдельных семей, родов и фамилий еще предстоит постичь. Составлять их будут новые бизнесы, которые возьмут на себя расшифровку текста, на котором написаны мы сами.

Как известно, у мужчин есть Y-хромосома, которая передается строго от отца к сыну, точно так же, как фамилия в патрилинейных культурах. Предположим, фамилия человека — Иванов, его отца — Иванов, его сына — тоже Иванов. Мы, разумеется, не знаем, как звали его прямого отцовского предка 25 тыс. лет назад. Но генетический маркер у него был почти такой же, как у современных Ивановых.

Еще не забудем про митохондриальную ДНК, которая передается строго по материнской линии. Со временем в разных участках этих ДНК накапливаются мутации, они позволяют разделить всех людей на "кланы", происходящие от общего отцовского или материнского предка. Например, 90% западных европейцев (клан R1b) имеют общего отцовского предка, жившего 4 тыс. лет назад. Причем жил он, если проанализировать современное распределение разных ответвлений этого клана, где-то в районе Дуная.

Сегодня любой человек может сделать анализ отцовских и материнских маркеров и получить схему существования своего рода на протяжении десятков тысяч лет.

Все это, разумеется, генеалогические реконструкции. Однако сделаны они не на пустом месте: судьбу каждого клана можно проследить по нынешнему распространению его членов. Например, клан R1a показывает стойкую связь с носителями индоевропейских языков — от скандинавов до индусов из высших каст. Скорость, с которой расходятся ветви фамильного древа (ее можно подсчитать по быстроте мутаций), хорошо накладывается на хронологию миграций древних индоевропейцев. В последнее время к этим данным прибавились результаты исследований палеогенетики: анализ ДНК, извлеченной из останков наших древних предков.

"У нас в стране войны и революции разделили огромное количество семей. Так что в России востребованность генетической генеалогии еще выше, чем на Западе. Здесь дело не в теоретическом интересе — генеалогия позволяет искать родственников",— рассказывает Денис Григорьев, основатель первой российской компании в сфере ДНК-генеалогии "Гентис". Тестирование по отцовским и материнским маркерам в "Гентисе" обошлось корреспонденту СФ в 7670 руб.

Для самого Дениса Григорьева интерес к генеалогии начался с попытки разобраться в истории своего рода. Предки Дениса по отцовской линии родом из Бурятии. По семейной легенде, в XVII веке жил некий монгол, принявший православие. Но результат генетического анализа стал для Григорьева неожиданностью: оказалось, у него редкая среди монголов гаплогруппа O3a3c. Распространена она среди народов Китая. Так что же, семейная легенда ошибалась и предком Григорьевых был китаец? Чтобы разобраться во всем этом, Григорьев нуждался в базе евразийских гаплотипов. Но ее не было. "Большинство ДНК-тестов проводятся в США и Западной Европе. Обширных коллекций гаплотипов из России и бывшего СССР практически не существует",— говорит Григорьев. Раз базы нет, ее надо создать. Так появились сначала форум DNK-drevo, где российские энтузиасты выкладывали результаты своих ДНК-тестов, сделанных за рубежом, а затем и компания "Гентис". Она предлагала тестирование за деньги. Результаты собирали в базу, которая изначально и стала целью проекта.

"Сейчас мы примерно вышли в ноль, но все доходы продолжаем вкладывать в развитие",— неопределенно рассказывает Денис Григорьев. Когда речь заходит о бизнесе, Григорьев говорит очень обтекаемо. Хотя и так понятно, что серьезным бизнесом в компании "Гентис" пока не пахнет. Число клиентов, подсчитанное СФ по номерам заказов, не превышает 300 в год. Средний чек — около 4 тыс. руб. По словам Григорьева, особенно востребованы наиболее дешевые образцы тестов. В результате несложного подсчета получаем выручку 1,2 млн руб. в год. Сумма, может быть, и неплохая для хобби, но крайне незначительная для бизнеса. Сам Григорьев по-прежнему занимается своей основной профессией — торгует оборудованием для нефтяной и газовой промышленности. Тем не менее, по словам Григорьева, к нему то и дело обращаются инвесторы с предложениями купить "Гентис". В это легко поверить. Хотя в нынешнем виде "Гентис" и даже его западный аналог Family Tree DNA не достигают ошеломляющих бизнес-показателей, потенциал рынка просматривается уже сейчас. Информацию, полученную в результате тестов, могут использовать не только демографы и историки, но и медики. Например, я узнал, что моя гаплогруппа I обладает повышенной восприимчивостью к вирусу иммунодефицита. Возможно, знать свою гаплогруппу скоро станет такой же нормой, как и группу крови.

Основной игрок в сфере генетического тестирования на американском, да и мировом рынке — компания Family Tree DNA. По официальным данным, с 1999-го по 2009 год она протестировала более 500 тыс. человек — это около половины всех тестов, сделанных в мире. При стоимости теста от $169 до $883 оборот компании уже превышает $10 млн в год.

Сегодня из 71 компании, работающей на рынке ДНК-тестирования США, Канады и Великобритании, генеалогические тесты делают 38. В США в их числе, например, 23andMe —компания жены сооснователя Google Сергея Брина. По оценкам Genetic Genealogist Blog, в год в мире делается примерно 80-100 тыс. генеалогических тестов средней стоимостью $300.

"Задача музеев и библиотек — хранить следы жизни умерших отцов",— считал русский философ Николай Федоров. В американской церкви Святых Последнего Дня есть странный обычай — крестить мертвых. Члены семей, родившиеся до появления церкви, должны получить церковный обряд крещения. Только так, по представлениям "святых", можно спасти души умерших родственников. С XIX века церковь собирает информацию об истории семей своих членов. Эти списки публикуются в виде бюллетеней. Из такого странного "духовного контекста" глухой американской провинции — штата Юта — выросла чрезвычайно успешная американская интернет-компания. Пол Аллен (не путать с сооснователем Microsoft), основатель Ancestry.com, сам принадлежал к церкви Святых Последнего Дня. Он окончил университет со специализацией по русскому языку и хотел избрать специальностью библиотечное дело. В 1989 году они с другом Дэном Таггартом приняли вполне логичное для технически продвинутых будущих библиотекарей решение — выпускать на дискетах бюллетени церкви Святых Последнего Дня, содержащие генеалогическую информацию об умерших родственниках. База на дискетах постепенно разрасталась и уже в 1997 году превратилась в интернет-сервис, собравший крупнейшую в мире коллекцию генеалогических записей. Под руководством Аллена и Таггарта сайт Ancestry.com оброс десятками дополнительных услуг и продуктов. Сегодня программный продукт Ancestry — Family Tree Maker — является самой продаваемой генеалогической программой в мире. Но основной доход получает от платных сервисов для пользователей, в том числе по генетическим тестам и поиску родственников в базах данных. Выход на рынок генетического тестирования не мешает Аллену и Таггарту оставаться ревностными христианами. Они продолжают расширять свою "базу отцов", которая сегодня насчитывает уже больше миллиарда записей.

"Сегодня нам сложно конкурировать с Family Tree DNA,— рассказывает Денис Григорьев.— Они делают анализ на 67 маркеров, а мы — только на 17". Маркеры — это участки ДНК, по которым можно сравнивать гены разных людей. Чем больше маркеров, тем точнее анализ и легче использовать его результат, например для поиска родственников. Именно в создание новых тестов "Гентис" вкладывает все, что зарабатывает. Тест на маркеры — это, говоря упрощенным языком, набор химических реактивов, позволяющий определить, есть в ДНК эта часть генетического кода или нет.

Для генеалогических тестов маркеры — ключевая технология и основное конкурентное преимущество. Можно купить такую технологию на рынке (набор реактивов для тестирования называется Y-file). Это и есть тот самый тест по 17 маркерам, который сейчас используется в "Гентисе". Разрабатывать более сложные маркеры Григорьеву и его коллегам приходится самостоятельно, консультируясь с генетическими лабораториями.

Одним только количеством маркеров дело не ограничивается. Другой важный критерий — размер базы тестов, в закрытой базе Family Tree DNA их несколько сотен тысяч. Еще есть открытая база Ysearch.org, в которой примерно 100 тыс записей. Благодаря ей отпала задача создания отдельной евразийской базы гаплотипов — то, с чего начинался "Гентис". Ведь гораздо удобнее использовать глобальную и самую полную базу, позволяющую искать родственников по всему миру.

Коэн — еврейская фамилия, происходящая от названия касты еврейских священников. Коэны, Коганы, Каны, Коны и Капланы — согласно Торе, все священники-коэны происходят от Аарона, брата пророка Моисея. Первым, кто попытался разобраться, так ли это на самом деле, был в 1997 году израильский генетик Карл Скорецки. С тех пор проводились многочисленные исследования ДНК-образцов сотен Коэнов. Тесты показали, что больше половины Коэнов действительно довольно близкие родственники и имеют общего предка, жившего примерно за 2 тыс. лет до н. э. Еще у примерно 15% также общий предок, живший за 1,2 тыс. лет до н. э. Вторая группа, пусть и меньшая по числу, лучше укладывается в библейские представления о времени жизни Аарона.

Сегодня в мире сотни групп однофамильцев, пытающихся проверить свое возможное родство. Они создают интернет-странички, форумы и базы данных. Чем больше гаплотипов будет в базах и чем подробнее они будут, тем более неожиданны открывающиеся родственные связи. "Наша история записана в нас самих. И только сейчас мы начинаем учиться читать и понимать ту тайну, которая находится в нас",— говорит президент компании Family Tree DNA Беннет Гринспен. Когда накопление данных достигнет определенной массы и генетический тест будет сулить немедленное знание о сотнях родственников по всему миру и подробной истории своего рода, то рынок генетического тестирования продемонстрирует настоящий потенциал. Пока же он делает первые шаги, пытаясь прочитать тайну, которая находится внутри нас.